ISВN 5-86553-007-0 © Издательство "Москвитянин", 1995

О евреях в Китае уже давно существует целая литература, правда, нашему читателю практически неизвестная. Первые работы на эту тему были созданы христианскими миссионерами, начиная с итальянского иезуита Маттео Риччи, который в 1605г. с изумлением обнаружил в Срединной империи апологетов иудаизма. Столетием позже, в 1704г., у евреев Кайфэна (города в провинции Хэнань, бывшей столицы Китая) побывал французский миссионер Жан-Поль Гозани, отметивший, что китайские евреи испытали большое влияние со стороны местных религий (прежде всего конфуцианства и даосизма), поклоняются предкам, как конфуцианцы, а Бога называют “небом” или “верховным владыкой”. В конце того же века, на основе писем миссионеров из Китая, сложились мемуары Габриэля Бротье¹, подчеркнувшего, что еврейские общины возникали не только в Кайфэне, но и в Пекине, Ханчжоу, Нинбо, Нинся. В XIX столетии этими колониями заинтересовался Джеймс Финн, который в 1843г. даже выпустил небольшую книжку “Евреи в Китае”, а в 1872г. — книгу “Заброшенная еврейская колония в Китае”². В промежутке между своими литературными занятиями он служил консулом Британии в Иерусалиме. Наконец, все упомянутые материалы свел в толстый труд “Китайские евреи” Уильям Уайт (1873-1960)³, который долгое время был епископом Хэнани, двадцать пять лет прожил в Кайфэне, поддерживая контакты с еврейской общиной, а затем стал профессором университета в Торонто.

1 G.Вrоtiег. Lеtters еdifiantes et сurieus. Рaris, 1781

2 J.Finn. Тhе Jеws in Сhina. Lоndоn, 1843; Тhе Оrрhаn соlоnу оf Jеws in Сhina. Lоndon, 1872

3 W.Сh.White. Сhinese Jеws. Тоrоnto 1942

Пропагандируя китайских евреев, христианские миссионеры надеялись показать, какие глубокие корни пустила в этой стране Библия. Кроме того, они верили, по словам католического автора Иове, что им нетрудно будет обратить “кайфэнцев” в христианство. Однако на деле у проповедников почти ничего не получалось, “иначе позднейшие миссионеры обнародовали бы об этом кое-какие сообщения и не отзывались с таким негодованием о китайских евреях”¹. Сами “кайфэнцы” тоже недолюбливали христиан, чему обязана своим существованием версия о том, что избиения миссионеров в Китае XIX — начала XX вв. “были подготовлены евреями”².

На этом фоне особенно жалкими выглядят попытки христиан возвеличивать иудаизм. Например, миссионеры А.Ремюза, Ф.Штраус, С.Жюльен без всяких оснований пробовали найти следы иудейского влияния в древнедаосской “Книге о пути и добродетели” (“Даодэцзин”) и усматривали в случайно подобранных иероглифах “и”, “си”, “вэй” имя еврейского бога Иеговы³, а француз Премар даже возводил к иудейству весь даосизм: “При сличении каббалы иудейской с каббалистикою книг китайских открывается много сходства. Такого рода черты сходства... являются по времени именно после рассеяния среди китайцев и на Востоке евреев, а сами авторы книг принадлежат к секте “Дао”, т.е. последователям Лао-цзы... Секта эта... не именно что есть, как опыт очищения материалистических течений, усвоенных в Китае, совершившийся под вдохновением и влиянием иудейства”⁴.

Такие псевдохристианские работы великолепно смыкались с сочинениями самих евреев на сходную тему, появлявшимися уже в XVIII-XIX веках. Характерный пример — книжка “Евреи в Китае” (1900г.), написанная Альбертом Кацем⁵. О нем известно, что он родился в 1858г. в Лодзи, был раввином в Фюрстенвальде, одним из основателей Общества еврейской истории и культуры⁶. Как именно он понимал свои культуртрегерские задачи, видно из основной мысли его книжки: “Да, китайские евреи могут служить живым доказательством вечности еврейского народа!”⁷. В аналогичном духе написаны многочисленные статьи в “Еврейской энциклопедии”, “Кастильской еврейской энциклопедии”, “Энциклопедии иудаизма”⁸.

Одна из сравнительно новых публикаций — брошюра Йозефа Прейса “Китайские евреи Кайфэнской области”, изданная тельавивским музеем Гаарец в 1961г.⁹. Автор родился в 1884г. в Польше, в семье немецких евреев, учился в Германии и, еще будучи студентом-медиком Мюнхен-

2 “Евреи в Китае”.— Приложение к газ. “Русский листок” за 1901г.

А вот представитель еще одного поколения сионистов, обратившихся к еврейско-китайской теме, — Сидней Шапиро, родившийся в 1915г. в Нью-Йорке, получивший юридическое и синологическое образование в США, но в 1947г. оставшийся в Китае. Поселился он в Шанхае, зарабатывал адвокатурой, сотрудничал с КПК, в 1948г. женился на деятельнице китайского театра Фэнцзы, которая впоследствии стала главным редактором журнала “Цзюйбэнь” (“Пьесы”). С 1951г. Шапиро был переводчиком в английской редакции журнала “Китайская литература”, в период “культурной революции” (1966-76 гг.) частично пострадал: его жене не разрешали с ним видеться. Тем не менее, он продолжал работать, а с 1971г. несколько раз ездил в США — на новой волне проамериканской политики, связанной с именами Киссинджера, Никсона, Чжоу Эньлая, Дэн Сяопина. В 1972г. Шапиро перешел в английскую редакцию иллюстрированного журнала “Китай”, в 1979г. выпустил в КНР и США свою книгу “Американец в Китае”, в 1984г. — еще более красноречивую книгу: “Евреи в старом Китае”, восторженно встреченную в США и Израиле!. Впрочем, ничего особенно нового в этой книге нет — обычная история еврейской общины, уже многократно описанная.

В 1993 году он выступил в израильском журнале с очередной статьей на эту же тему. В ней, в частности, он сообщил, что ему известно более 200 “книг, статей и трактатов, написанных в XVIII веке и позже на английском, французском, немецком, латинском, итальянском, португальском, русском, японском и на идише”, в которых рассматривается данная проблема. В статье Шапиро отмечается также рост интереса современных китайских ученых к этой теме и, как следствие, рост числа соответствующих публикаций на китайском языке, “поэтому, — заявляет он, — у нас есть все основания полагать, что в ближайшие годы мы узнаем еще больше о китайских евреях, об их происхождении, жизни и об их вкладе в китайскую культуру”². От себя добавим, что у нас, с учетом опыта других стран, в том числе России, есть основания полагать, что авторы некоторых из этих публикаций обязательно заговорят о “существенном”, “важном”, а постепенно, возможно, и об “определяющем” вкладе евреев в развитие и китайской культуры тоже.

Китайские работы на сию тему восходят к концу XIX в., когда военный атташе Китая во Франции генерал Чэнь Цзитун, женившийся на француженке (видимо, французской еврейке), выпустил в Париже книжку “Китай и китайцы”, где была и глава о китайских евреях, выдержанная во вполне сионистском духе. “Китайские евреи, — писал здесь автор, —

1 См. “Чжунго”, 1986, № 3, стр.52-53; S.Shapiro. Jews in old China. N.Y., 1984

2. С.Шапиро. Евреи в старом Китае. — “Ариэль. Журнал израильской культуры”. 1993, № 15, с.59-72

это оригинальный исторический монумент, который насчитывает 2 тысячи лет существования. Только еврейский народ отличается такой привязанностью к своей национальности. Любой народ в продолжение четырех-пяти поколений полностью ассимилируется, но не евреи: везде, где бы они ни очутились, они остаются верными своей религии, своему характеру и обычаям. Сохранение маленькой расы среди населения в 400 миллионов представляет немаловажный факт всемирной истории”¹.

С тех пор аналогичные материалы время от времени появляются и на китайском языке, но они, как правило, носят заемный характер. Таковы, например, переведенные в 1939 и 1941 гг. с английского книги “История евреев” и “Еврейский вопрос”², статья Цзинь Сяоцзина, опубликованная в 1981г. в КНР³, две статьи, напечатанные в 1986г. гонконгской газетой⁴. Гораздо больше фактических данных содержит брошюра доцента исторического факультета Фуданьского университета (Шанхай) Ван Циньюя “Евреи в старом Шанхае”⁵, но и она написана с просионистских позиций. Недаром Ван Циньюй ездит с соответствующими лекциями по Израилю и США, где его весьма тепло принимают.

Наши читатели, вероятно, будут удивлены, узнав, что работы о китайских евреях есть и на русском языке. Это перевод книжки А.Каца, сделанный в том же 1900г. и содержащий интересное приложение — корреспонденцию Я.Лиховицкого о беседе с китайским ученым в Буэнос-Айресе. Это статья “Китай” из “Еврейской энциклопедии”, изданной в Петербурге в начале XX века. Это разделы из книг А.Виноградова, П.Балакшина, Р.Хеннига, Г.Мелихова⁶. Но и упомянутые работы отмечены просионистским духом. Например, Алексий Виноградов, иеромонах Киево-Печерской лавры, бывший член Императорской российской духовной и дипломатической миссии в Пекине, утверждает, что, “рассеиваясь по всему миру, израильтяне являлись передовыми миссионерами и благовестниками Богооткровения в разных странах мира даже до Рож-

2 Cм.L.Browne. The Story of the Jews.Shanghai, 1939; L.Golding. Jewish Problem, Chungching, 1941

дества Христова. Являясь в Китай в разные времена и разными путями до разрушения Иерусалима и после, они утверждаются в некоторых пунктах, устрояют свои общины и синагоги, имеют для того не только книги Ветхого Завета, но и прочие Богослужебные”¹. Особой ценностью, с точки зрения А.Виноградова, обладает “идея еврейского народа о Мессии, сохранившая глубокий смысл среди китайских евреев, более здраво относившихся, под влиянием китайского просвещения, к ожидаемому Царю мира: ...он не будет завоевателем, но великим учителем, пророком — подобным Моисею. Его миссия не в пролитии крови, но в примирении и спасении народов...”².

Итак, иудаизм в Китае оборачивался, по А.Виноградову, сплошной идиллией. Единственный недостаток состоял в том, что чаяния иудаистов не осуществились, так как евреи в этой стране к XVIII веку якобы полностью ассимилировались.

Одной из немногих антисионистских работ на разбираемую тему является брошюра Иштвана Бакони “Китайский коммунизм и китайские евреи”, написанная по-венгерски, переведенная в 1969г. на французский язык в Париже, а затем на английский в Лос-Анджелесе. Автор этой брошюры, видимо, эмигрировавший из Венгрии, считает главными силами в мире империализм, коммунизм и иудаизм³, с чем в немалой степени можно согласиться. К сожалению, первую из этих сил он почти не трогает, о чем еще будет речь.

1 А.Виноградов, указ. соч., стр 1

Автору книги “Дыхание драконов”, посвященной китайскому аспекту проблемы сионизма, в последние три года удалось с учетом новых фактов в определенной степени доработать и пополнить свою работу, уточнить некоторые ее положения и выводы. Вместе с тем, многие ценные материалы и даже целые сюжеты остались за ее пределами и нуждаются в дальнейшем исследовании. Однако, как мы считаем, ждать с публикацией результатов, которые уже получены, в нынешних условиях нецелесообразно. С учетом этих соображений и принято решение вынести работу на суд читателей.

Когда же евреи появились в Китае? На этот вопрос разные исследователи отвечают по-разному. Наиболее рьяные из них утверждают, что еще в библейские времена, и ссылаются на книгу пророка Исайи, который возвещал: “Они придут издалека; одни с севера, другие с запада, третьи из земли Синим” ². Прейс подчеркивает, что слово Синим очень близко названию древнего китайского царства, а затем и императорской династии Цинь². Кац как бы добавляет к этому соображения о торговле шелком: “У древних народов шелк ценился очень дорого и, вероятно, пользовался не меньшим значением и у евреев, у которых роскошь во времена Исайи

значительно развилась. Не исключена поэтому возможность того, что многие из евреев, присоединявшихся при царе Соломоне к финикиянам для заморских предприятий, достигли и китайских берегов и там основали торговые колонии. Известно, что между товарами, которые финикияне привозили из своих морских путешествий, находились пряности и ткани из Индии и шелк из Китая”¹.

“В 720г. до христианской эры, на шестом году царствования иудейского царя Гошеа, Самария была покорена ассирянами. Ассирийский царь Сал-манассар заставил израильтян покинуть страну и поселил их в Халахе и в Хаворе, при реке Гозан и в городах мидийских”². Все исследователи согласны, что под именем Гозан понимается главная индийская река Ганг и поэтому не будет ошибочно допущение, что китайские евреи происходят из “десяти колен Израилевых”, уведенных в плен Салма-нассаром, и что через Индию они перешли в Китай... Бесспорно, что между Индией и Китаем поддерживались сношения с самой глубокой древности, еще задолго до династии Цинь”³.

Сионисты, искавшие “десять утерянных колен израилевых”, по словам “Еврейской энциклопедии”, “значительно расширили сведения о евреях Абиссинии, Аравии, Индии и Китая и содействовали сближению их с европейским еврейством (см. Абиссиния, Бени-израилиты и Китайские евреи). К сожалению, некоторые из этих людей не сумели освободиться от тяготеющей над всем вопросом о Д.-К. легенды... Вот, например, что писал в 1848г. иерусалимскому ученому Иосифу Шварцу иудаистский священник Моисей Яффа из Калькутты: “Я получил точные и достоверные сведения в Китае о реке Самбатионе. Известный коммерсант Сассун послал по торговым делам в Кантон своего сына Абдаллу вместе со служителем, которого я лично знаю как честного человека. Последний [рассказал мне], как один китаец... во время своих путешествий вглубь Китая... собственными глазами видел реку, которая шесть дней кряду брызжет песком и камнями, а на седьмой отдыхает и становится проходимой. Купцы, однако, и тогда не осмеливаются вступать в обтекаемую рекой область, а, переходя реку, оставляют свои товары на берегу; в следующую субботу они находят там или деньги, или свой же товар”. Дальше служитель рассказал, что... в Северном Китае только что где-то открыли свыше 200.000 бородатых и кудрявых мужчин, которые, несомненно, евреи, так как китайцы бреют бороды и носят косы”⁴.

Интересно, впрочем, что даже “Еврейская энциклопедия” подвергает сомнению легенды о десяти утерянных коленах, считает эти легенды “слишком смелыми”⁵.

1 А.Кац, указ. соч., стр.6-7. См. также: Lasson. Indische Alterthumskunde, 1, 1028

до н.э.) несколько раз посылал свой флот к устью Инда и проложил караванный путь в Индию. По последнему из этих путей шли, в частности, йеменские евреи, которые селились в торговых пунктах, распо- ложенных на всем караванном пути. Кроме того, известно, что уже в VIII веке до н.э. еврейские поселенцы находились на территории Персии¹.

Тексты каменных стел и древних книг еврейской общины г. Кайфэна свидетельствуют о тесной связи китайских евреев с Персией. Более того, кайфэнские евреи, вслед за персидскими, считали, что в древнееврейском алфавите 27 букв, а не 22, и делили Пятикнижие на 53 раздела вместо традиционных 54-х².

Очевидно, евреи попадали в Китай в разное время, сравнительно небольшими группами: либо к родственникам, либо покидая Персию из-за преследований, которым их подвергали местные правители с III в. н.э. Кайфэн был одним из конечных пунктов караванного пути, а во времена правления династии Сун (Х-ХII вв.) стал столицей китайской империи и центром торговли шелком.

А вот версия, выдвинутая популярным в свое время среди некоторых кругов российской интеллигенции историком Т.Н.Грановским в работе “Судьбы еврейского народа”, написанной еще в студенческие годы. В ней он впервые обращается к Китаю, называя его самым удаленным местом эмиграции евреев после захвата Римом Иерусалима. “Евреи, — пишет Грановский, — проникли в Китай и основали там в Ка-ин-фу колонию, которая существует до сих пор”³. Что касается источников, которыми вдохновлялся молодой исследователь в работе над столь специфической темой, то пока мы можем о них только догадываться.

Свидетельств того, что китайцы сами торговали шелком за пределами своей страны, нет. Эту торговлю вели в основном сирийцы, персы и парфяне. По-видимому, среди купцов было много евреев, игравших важную роль в торговых связях Китая с восточными владениями Римской империи. Уже во времена династии Тан (VII-IX вв.) часть глиняных фигурок, которые обычно клали в захоронения, изображали людей с явно семитской внешностью — с характерными носами и курчавыми бородами⁴.

Еще одна группа еврейских поселений располагалась в прибрежных районах Китая: Кантоне, Амое, Фучжоу, Нинбо, Ханчжоу. Евреи, поселившиеся в этих городах, возможно, прибыли из Индии морским путем. Некоторые синологи (Пельо, Шаванн, Лауфер) полагают, что евреи попали в Китай только морским путем и впоследствии переселились в Кайфэн из прибрежных районов. Этa точка зрения не представляется бесспорной, если учесть огромные расстояния, которые надо было для этого преодолеть, а также примитивные средства передвижения в старом Китае. Кроме того, в этом случае наиболее крупные еврейские поселения

образовались бы именно в прибрежных районах Китая, а не в глубине страны, как было на самом деле¹. Уже упоминавшийся нами Шапиро приводит свидетельство китайского историка династии Юань (XIII-XIV вв.): “В сахарной компании города Ханчжоу богатые евреи и мусульмане занимают все должности”². Что ж, в своем стремлении к занятию должностей евреи во все времена демонстрировали завидное постоянство!

В результате различных хронологических изысканий “Еврейская энциклопедия” приходит к выводу, что евреи поселились в Срединной империи в период династии Хань (Шв. до н.э.—Шв. н.э.). А.Кац отдает предпочтение начальной из этих вех, а Й.Прейс соглашается на последнюю³. Однако “первое несомненное указание на пребывание евреев в Китае относится к 878г. христианской эры. В повествовании Ибн-Саида о резне, устроенной в городе Гань (Кантон) мятежником Бай Ху, говорится, что при этом “было умерщвлено до 120000 магометан, евреев, несториан и магов (персов)”⁴. Тем же столетием датируется самое раннее свидетельство о критике иудаизма в Китае. В 871г. танский император Ицзун, беседуя с арабским путешественником Ибн-Вагабом, показал ему изображения разных пророков. Ибн-Вагаб заметил: “А вот Моисей со своим жезлом и сынами Израиля!” Император сказал: “Так. Но Моисей (тут) играет ничтожную роль, и весь руководимый им народ кажется слишком мало расположенным повиноваться ему!”⁵. Конечно, это не очень острая критика, почти не развитая впоследствии, но все же любопытная.

В современном Израиле утвердилась, насколько можно судить, точка зрения, согласно которой благоприятная обстановка для расселения евреев в Китае сложилась в эпоху Тан, так как танские императоры в целом “терпимо относились к чужим религиям и поощряли евреев селиться в стране”⁶.

Подведем итог сведениям, изложенным в данном разделе, цитатой из книги Генри Форда, который не знал всего этого в подробностях, но, будучи человеком талантливым не только в бизнесе, глубоко проник в суть проблемы. Он писал: “Если бы еврей мог сделаться продуктивным работником и соработником, то, по всей вероятности, расселение еврейства не приняло бы всемирного характера. Но так как он сделался торговцем, его инстинкт гнал его во все концы обитаемого мира. Евреи уже в ранние времена появились в Китае...”⁷.

1 Ibid, р.6

2 С.Шапиро. Евреи в старом Китае. — “Ариэль”, 1993, № 15, с.69

3 Еврейская энциклопедия, т.9, с.491; А.Кац Указ. соч.,с.8; J.Preuss, op. cit., p.5

Из тех же надписей мы узнаем, что синагога часто разрушалась, причинами чего были стихийные бедствия или пожары. Например, в 1461г. вышедшая из берегов Желтая река (Хуанхэ) разрушила большую часть сооружений синагоги. Пострадали от наводнения и свитки со священными текстами, но еврейская община восстановила их, скопировав тексты, хранившиеся в общинах городов Нинбо и Нинся. Синагогу также восстановили и в память об этом в 1489г. соорудили плиту¹.

Кайфэнская синагога была построена по типу китайского храма. Однако последние обычно обращены входом к югу, а синагога — к востоку. Иными словами, во время службы молящиеся; находившиеся в синагоге, обращались к западу, в сторону Иерусалима. Смысл такого символического размещения был мало кому известен, поскольку к XVIII в., когда еврейскую общину вторично посетили иезуиты, ее члены уже утратили исторические традиции, связанные с Палестиной. Синагогу называли “ли-байсы”, т.е. просто храмом. Служащих синагоги именовали малопонятными транскрипциями (усыда, яньдула, маньла) некитайского — возможно, персидского — происхождения.

До этого синагога именовалась Цинчжэньсы, или Храм истины и чистоты: такие названия давали своим мечетям в Китае мусульмане². Вообще, китайцы часто путали иудеев с мусульманами — может быть потому, что и те, и другие не употребляют в пищу свинину, весьма распространенную у китайцев. В лучшем случае иудеев называли “мусульманами в голубых шапочках” (“лань мао хойхой”). И такая путаница, по-видимому, устраивала иудеев, не желающих слишком афишировать свое происхождение.

При Кайфэнской синагоге “имелось особое отделение для осмотра мяса и извлечения недозволенных в пищу жил... Китайцы были так поражены обычаем, что назвали евреев “выдергивателями жил”(тяоцзиньцзяо)”³. Как известно, евреи не ели жилистое мясо в память об Иакове, который по преданию был наказан за схватку с Ангелом — его жилы “съежились”.

Впоследствии кайфэнские евреи изменили свое название на другое: “цзяоцзинцзяо” или “верующие, которые обучают святому писанию”. Слова “еврей”, “иудей” и т.д. не встречаются в надписях синагоги. Слово “Израиль” (Ицзылоэ) употреблялось для обозначения религии, а также самих верующих⁴.

1 См. J.Preuss, op, cit., p 7

фуцианских храмов и мусульманских мечетей. Ни на одной стеле нет надписи на древнееврейском языке — они сделаны китайскими иероглифами. Все евреи, о которых упоминается в надписях, носили китайские имена. В текстах стел много выдержек из сочинений Конфуция и ни одной — из древнееврейских священных писаний. Создается впечатление, что составители этих надписей специально стремились установить параллели между своей религией и верой соседей¹.

Даже сейчас американский сионист Деннис Левенталь, обосновавшийся в Гонконге, утверждает: “Иудаизм и конфуцианство имеют нечто общее. Конфуций учит этическому гуманизму, а иудаизм — этическому монотеизму”². В прежние времена китайские евреи претендовали на большее и под шумок писали о превосходстве иудаизма над конфуцианством, как в стеле 1505г.: “Хотя наша религия (цзяо) и согласуется во многих отношениях с религией ученых (жу-цзяо), с малой от последней разницей, тем не менее, очень многое в ней выражаемое направлено к более лучшему и совершенному Небопочтению (цзинтянь), или Богопочтению, и служению предкам, с коими неразрывны верность Государю (чжунц-зюнь), послушание родителям (сяоцинь) и справедливость”³.

По внешнему их виду, нравам и привычкам кайфэнских евреев “почти нельзя отличить от природных китайцев, — пишет А.Кац. — Только черты лица и наречие — китайско-персидско-еврейский жаргон — обличают в них евреев”⁴. Под внешним видом, вероятно, подразумевается одежда, так как известная специфичность черт лица не отрицается, и это в общем

В период своего расцвета еврейская община Кайфэна насчитывала несколько тысяч человек. Довольно длительное время евреи занимали заметное положение в этом городе: среди них были видные чиновники, судьи, врачи, крупные землевладельцы, ученые⁵. В расчете на еще большее доверие это отражено и в одной из надписей синагоги: “Они занимаются с успехом земледелием, торговлей, государственной службой, военным делом и пользуются большим почетом за верность и строгое исполнение предписаний своей религии”⁶. Некоторые из перечисленных функций сохранились за “кайфэнцами” даже в начале XX века. “Мне донесли, -сообщил в 1900г. шанхайский еврей С.Соломон лондонскому главному раввину, — что полковник германской армии Леман из Цзя-очжоу несколько месяцев находился в 100 милях к юго-востоку от Кайфэна и видел там около 500 туземных евреев, большинство которых занимается торговлей шелком”?.

Примерно с XVI века кайфэнская община начинает приходить в упадок. И хотя упадок этот был весьма странным, продолжавшимся несколько столетий, стоит рассмотреть его основные причины. Одна из них состояла в том, что в XVI веке турки, обосновавшись на Ближнем Востоке, бло-

2 К.Sinclair, op. cit., p.9

кировали торговые пути в Аравию, Персию, Индию, Китай и фактически пресекли торговлю между Ближним и Дальним Востоком. В том же XVI веке европейские государства проложили морскую дорогу на Дальний Восток, а старый караванный путь был заброшен. В результате этого евреи, жившие в центре Китая, оказались совершенно изолированными от своих соотечественников.

Даже самые ярые сионисты признают, что среди причин упадка Кайфэнской общины “мы не можем назвать антисемитизм. Китайские императоры не преследовали евреев за национальную или религиозную принадлежность, как это делалось в других странах. Можно только гадать, почему мусульмане постоянно и стремительно пополняли свои ряды, развившись к сегодняшнему дню в одну из самых многочисленных религий Китая (около 30 млн. человек), тогда как иудаизм, несмотря на свою более древнюю историю, более раннее появление в Китае и более прочные позиции в других странах, не прижился в этой стране”¹.

А гадать тут, собственно, нечего — достаточно вспомнить о кастовости иудаизма, созданного исключительно для евреев, и гораздо большей открытости ислама. Вместо этого Й.Прейс продолжает твердить о “полной изоляции евреев, живших в Китае, от братьев по религии в других странах в течение почти десяти веков. Китайские евреи... утратили традиции своих предков, знания об их священном языке, а вместе с ними — и возможность читать Священное писание, которое никогда не переводилось на китайский язык”².

Кроме того, “в течение нескольких веков евреи Китая были вынуждены жить в условиях эндогамии, что, естественно, привело к снижению рождаемости, а также к смешанным бракам с китайским населением. Многие евреи покинули общину, уехав из Кайфэна, и это еще больше сократило их численность. Некоторые из покинувших колонию, утратив связь со своим культурным и религиозным центром, приняли мусульманство”³.

Насчет эндогамии Й.Прейс лукавит: она у “кайфэнцев” была, как пра-^вило, односторонней. Уже цитированный выше Иове сообщает, что “китайские евреи женятся только на своих единоверках, но нередки у них и случаи заключения браков с природными китаянками. Однако они строго следят за тем, чтобы дочери их не выходили замуж за язычников. Этого правила они придерживаются вследствие того, что, по китайским обычаям, жена во всем следует примеру мужа и остается в доме его родителей. Язычница, находясь в замужестве за евреем или магометанином, принимает веру своего мужа и наоборот”⁴.

и в других странах, общины ашкенази, сефардов, арабских, индийских, русских, германских, румынских и других евреев с самого начала разрешали своим членам браки с китайцами. Дети от этих браков могли вновь сочетаться с китайцами и утрачивать внешнееврейские черты. Однако фактически пятая колонна израилитов тем самым усиливалась, потому что отпрыски смешанных браков становились тайными евреями. И хотя число их, вероятно, было не так уж велико, их необходимо учитывать при изучении проблем еврейства в Китае”¹.

Народное восстание тайпинов (1850-64 гг.) пришлось не по вкусу еврейско-китайским предпринимателям, в результате чего “многие евреи оставили Кайфэн и переселились в другие места”². Как подчеркивал во второй половине ХIХв. один очевидец, “часть этих евреев удалилась в соседнюю провинцию Чжэцзян и выбрала себе местом жительства город Ханчжоу... Другая часть их поселилась в Амое, принадлежащем к провинции Фуцзянь. Многие рассеялись по всему Китаю и даже очутились в Пекине. В Ханчжоу и Амое синагог нет. В Кайфэне численность евреев достигает 10.000, в Ханчжоу — от 1.000 до 2.000, а в Амое значительно больше”³. На рубеже XIX-XX веков, по словам А.Каца, “от кайфэнских евреев осталась только небольшая горсть, но они уже потому заслуживают нашего вели чайщего удивления, что десятки веков выдерживали натиск окружающей их многомиллионной китайской массы”⁴.

Сионисты, естественно, пишут о “кайфэнцах” в сентиментально-элегическом духе, но на самом деле история китайских евреев на этом отнюдь не закончилась: часть из них постепенно эмигрировала в Палестину (эти желтокожие иммигранты живут в Израиле и сейчас, причем расцениваются они в расистском государстве так же низко, как “черные евреи” из Африки⁵.), а часть весьма успешно проникла в руководящие круги гоминьдана и КПК. Еще большую роль сыграли инъекции со стороны международного сионизма, который изо всех сил старался подготовить почву для сближения Китая с США, Израилем и другими государствами, для конфронтации между Китаем и нашей страной.

Первым из европейцев о них упомянул, по-видимому, Марко Поло, который сообщил, что евреи имели определенное влияние в Китае XIII в., при космополитической монгольской династии Юань, и что в 1286г. они жили в Ханбалыке (Пекине). Несколько позднее о них заговорили китайские хроники: в 1329г. (по случаю восстановления налога с иноверцев) и в 1354г., когда богатых мусульман и евреев пригласили в столицу, чтобы они вступили в армию для подавления народного восстания". А служба в армии — это, как известно, знак особого доверия.

2 “FrankfurterZeitung”, v,25 II.99. № 327

3 Шт. по: А.Кац, указ. соч., стр.28

В 1642г. уже при династии Мин (XIV — середина XVII вв.), Кайфэн осадили другие повстанцы, во главе с Ли Цзычэном. Командиром защитников города был еврей Ли Гуаньтянь, получивший немало наград за свои заслуги. Чтобы спасти город от нападения, он разрушил дамбы Желтой реки — Хуанхе, и мятежникам пришлось отступить. Правда, при этом погибла большая часть населения — около миллиона человек, но это, видимо, не очень волновало Ли Гуаньтяня. Известно также, что была разрушена синагога, утеряно много древнееврейских рукописей. Уцелевшие евреи — не более двух сотен семей — покинули Кайфэн, отправились на север, затем некоторые из них возвратились обратно. Еще позднее офицер императорской армии еврей Чжао Чэнчжи вновь организовал общину и с высочайшего разрешения восстановил синагогу. По случаю этого деяния в 1663г. даже была сооружена специальная памятная плита².

Одна из еврейских рукописей в Китае содержит своего рода генеалогический реестр, написанный между 1660 и 1670 гг. В нем частично на китайском, частично на древнееврейском языке записаны имена 53 мужчин и 259 женщин, принадлежащих к семи кланам. Наиболее популярные в реестре имена — это Моисей, Иосиф, Аарон, Иегуда, Абрахам, Израэль. Женских имен мало: обычно к фамилии семьи добавляется просто “Дочь Адама” или “Дочь Израиля”. Отсюда же мы узнаем, что некоторые евреи в Китае имели по несколько жен. Судя по именам, многие женщины были нееврейского происхождения².

В Европе обо всем этом тогда не было известно, а о свидетельствах Марко Поло давно забыли. В начале XVII в. произошло как бы второе открытие Западом китайских евреев, когда в 1605г. в Пекине к патеру Риччи пришел 60-летний “кайфэнец”, “принявший его за единоверца и пожелавший вследствие этого познакомиться с ним... Разговор еврея начался следующими словами: “В китайской книге я читал, что вы не язычники, как гои, а поклоняетесь одному Богу небес и земли”. Сказав это, еврей пришел в радостное волнение, полагая, что приехавшие купцы исповедуют закон Моисеев: он не знал о существовании Нового Завета. Патер Риччи пригласил его в комнату, где глазам еврея представилось на картине изображение Иоанна, преклоняющегося перед Христом и Марией. Еврей, принимавший миссионера за единоверца, а картину за изображение Ревекки и ее двух сыновей, Иакова и Эсава, восторженно заявил: “В жизни своей я не стоял на коленях перед картинами, но теперь я это сделаю, ибо картина эта напоминает мне о моих достойных предках”. При этих словах он преклонился.

По желанию присутствующих он рассказал на память некоторые эпизоды из Библии об Аврааме, Эсфири и Юдифи. Кроме того, он сообщил, что многие из его родственников говорят по-древнееврейски, его же воспитали китайцы, поэтому отношение родных к нему нехорошее. Он ос-новательно изучил китайскую науку, его хотели сделать высшим сановником, но он ограничился профессией врача и никогда не имел намерения переменить веру своих предков”¹.

В течение трех последующих веков к этой общине проявляли большой интерес. Ее посетили иезуитские и протестантские миссионеры, китайские христиане, несколько иудаистов-евреев, появились книги, монографии, множество статей в газетах и журналах². Например, в 1760г. Исаак Ниэто, хахам лондонской общины, обратился к “кайфэнцам” с письмом на еврейском языке, умоляя их дать знать о своем происхождении, современном состоянии и своих нуждах. Их ответ, написанный на китайском и еврейском, по одним данным, исчез³, а по другим — сохранился⁴. Как бы там ни было, когда в XVIII в. иезуиты снова посетили Кайфэн, они застали еврейскую колонию в упадке. Наиболее образованные из ее членов понимали лишь несколько абзацев Пятикнижия и молитвенников, хотя некоторые обычаи своих предков помнили и исполняли. Они практиковали обрезание, соблюдали субботу и другие праздники, жили особняком в центре города, но были женаты на китаянках, носили китайские имена и одежду, поклонялись Конфуцию. Община значительно уменьшилась. В 1764г. отец Гозани обнаружил уже только семь кланов: Чжао, Цзинь, Гао, Чжан, Ши, Ли и Ай (примерно тысячу человек)⁵.

В прошлом столетии евреи, жившие в различных государствах мира, по-прежнему пытались установить контакт со своими китайскими соплеменниками. Так в 1815г. лондонские евреи снова отправили письма на иврите в кайфэнскую общину, но ответа не получили⁶.Когда в 1849г.

Еврейское население Кайфэна в то время насчитывало около трех-четырех сотен человек. Никто из них не понимал древнееврейские тексты, последний раввин умер в начале XIX в.¹.

В 1875г. миссионеры вновь были посланы в Кайфэн. Их снабдили денежными средствами для покупки древнееврейских манускриптов, но потребовалось целых две недели, чтобы убедить кайфэнских евреев расстаться со священными для них текстами Пятикнижия; Вместе с миссионерами в Шанхай прибыли два еврея из Кайфэна, которых оказалось невозможно отличить от китайцев, да и имена у них были нееврейские. Оба подверглись обрезанию и утверждали, что этот обряд еще существовал в их общине. В Шанхае “кайфэнцы” пробыли несколько месяцев, посвятив их изучению иврита².

В следующем году в США было организовано Еврейское общество, которое собрало средства в помощь китайским соплеменникам, однако Тайпинское восстание, а также разразившаяся в США гражданская война свели на нет все эти усилия. В 1864г. Еврейское общество было организовано и в Лондоне. Оно хотело отправить в Кайфэн экспедицию, но из-за смерти руководителя экспедиции эта идея была вскоре оставлена³.

Американский миссионер Мартин, побывавший в Кайфэне в 1866г., вновь живописал плачевное положение тамошних евреев и сообщил, что три года спустя он “отправил письмо редактору “Джуиш Тайме” в Нью-Йорк, в котором изложил приведенные здесь наблюдения и предложил устройство еврейской экспедиции в Китай. Предложение мое вызвало даже некоторые прения в еврейском обществе, но не привело ни к какому результату, если не считать, впрочем, полученных мною некоторых писем на еврейском языке с просьбой отослать их к китайским евреям, т.е. к народу, забывшему язык своих предков”⁴. Как видим, иудеи из внешнего мира не очень торопились помочь своим собратьям: первым еврейским визитером в Кайфэне оказался австриец Либерман, которого в 1867г. послала в Китай Англо-еврейская ассоциация. Он уже не нашел синагоги, поскольку она была разрушена в середине века и не реставрировалась

1 Ibid., р,23

из-за недостатка средств, но с удовлетворением отметил, что некоторые из 400-500 еврейских семей, сохранившихся в Кайфэне, еще владеют отрывками текстов на иврите и соблюдают субботу¹.

В конце XIX века крупный еврейский деятель Моисей Монтефиоре вместе с членом лондонского дома Ротшильдов снарядил еще одну экспедицию, которая должна была заняться ознакомлением с еврейскими общинами в Китае и их нуждами. Экспедиция пришла к выводу о бедности китайских евреев, о том, что общее их число составляет 80.000 душ, живущих преимущественно по р.Янцзы в провинции Хэнань², однако реальной помощи им по-прежнему не оказала, хотя у Ротшильдов для этого было достаточно возможностей.

Лишь в 1900г. возникло Общество по спасению китайских евреев, причем организовала его молодая еврейская колония Шанхая. Общество послало в Кайфэн письмо на китайском и древнееврейском языках, а ответ пришел только на китайском и был весьма осторожен: возможно, из-за неприязненного отношения к иностранцам среди китайцев после “боксерского” восстания. По настоянию Общества, несколько евреев из Кайфэна были снова посланы в Шанхай. Например, в 1901г. туда приехал пожилой еврей Ли Цзиншэн с двенадцатилетним сыном Ли Цзунмаем, а затем еще четверо. В то время в Кайфэнской общине будто бы осталось всего 140 взрослых, которые отличались от китайцев лишь тем, что не поклонялись идолам и не ели свинину. Кроме того, они не пользовались музыкальными инструментами во время свадьбы и всячески противопоставляли себя мусульманам.

Когда кайфэнские евреи поняли, что идее восстановления синагоги не суждено скоро сбыться, они потеряли к шанхайцам всякий интерес и вернулись домой. Правда, Ли Цзиншэн с сыном остался в Шанхае. Несколько лет спустя он умер и был похоронен на еврейском кладбище. Но его сын проявлял к иудаизму все меньше внимания, работал в одной еврейской шанхайской фирме и умер в 1948г., вернувшись в Кайфэн³.

1 См. А.Кац, указ. соч., стр.19, J.Preuss, op. cit., p.27

2 А.Кац, указ. соч., стр.22

3 См. J.Preuss, р.26-28

В последнее время кайфэнские евреи после длительного перерыва вновь начали напоминать о себе. Одни подают заявления на выезд в Израиль, другие официально обращаются к правительству Китая за разрешением именовать себя в документах, удостоверяющих личность, евреями. Начата кампания за признание китайскими властями статуса “кайфэнцев” одним из национальных меньшинств КНР. Об этом, в частности, сообщалось в материале, опубликованном “Российской газетой”¹, который, насколько нам известно, стал первым сообщением о евреях в Китае в прессе России после октябрьского переворота 1917 года. Правда, уже его название, как это обычно бывает в материалах, касающихся подобной проблематики, затушевывает существо проблемы. На самом деле, не “китайцы захотели стать евреями”, а китайские евреи сочли ситуацию по определенным и, видимо, весьма серьезным основаниям, достаточно созревшей для того, чтобы часть из них вышли из состояния криптоевреев (то есть евреев тайных), в котором они пребывали, по некоторым сведениям, более 100 лет, и открыто заявили о своей принадлежности к еврейству.

Сразу же после Опиумных войн, навязанных английскими колонизаторами Китаю в 1840 и 1860 гг. “некоторые евреи, пользовавшиеся покровительством англичан, переехали в Шанхай и Гонконг, где они занимались перевозкой опиума и хлопка”². Именно отстаивая их интересы, как считает И.Бакони³, английское правительство и затеяло эти войны. Среди подобных еврейских коммерсантов оказался, например, Илия Давид Сассун из Бомбея, который в 1850г. создал филиал своей фирмы в Шанхае. Родился Илия в Багдаде, где его отец был банкиром турецкого правительства. Затем, уже находясь в Индии, Илия специализировался на продаже опиума Китаю, поскольку судьба китайского народа на фоне крупных барышей его абсолютно не беспокоила. В Шанхай его сопровождал другой богатый багдадский еврей — Кадури, с которым Илия создал совместную фирму “Сассун и Кадури”, а также построил в Шанхае синагогу. Новая еврейская община там вплоть до 1905г. состояла в основном из сефардов, т.е. евреев афро-азиатского происхождения⁴.

из ведущих наркоторговцев был также еврейский коммерсант Эзра. Нажившись на наркотиках, эти предприниматели в дальнейшем отмывали свои деньги при производстве шелка и других товаров, строили в Китае здания и “богоугодные” заведения¹ .

Первая еврейская школа в Шанхае была создана в 1902г. английскими евреями Абрахамом и Соломоном. Главным предметом считалось изучение иврита и Ветхого Завета. Преподавание велось на английском, китайском, французском и русском языках. Количество учащихся доходило до 650, потом (после революции 1949г.) снизилось до 100. Закрыта эта школа была только в 1951г. Сейчас в ее здании — Шанхайский городской отдел просвещения².

В том же городе в 1904г. начала издаваться первая в Китае газета для евреев на английском языке, которая называлась “Еврейской газетой” или “Посланцем Израиля”. Выпускала ее Организация шанхайских сионистов³. Вообще, начиная со второй половины XIX века, в деятельности международного еврейства все явственнее проступает политико-идеологический оттенок. Застрельщиками новых контактов с Китаем выступили именно сионисты. Еще в прошлом столетии они писали, что западные “державы заинтересованы в создании еврейского государства, которое будет посредником между Европой и конечными частями Азии”⁴. Европейские колонизаторы, в частности английские, вполне поддерживали сионистов, заявляя: “Божественное провидение расположило Сирию и Египет на пути Англии к наиболее важным районам ее колониальной внешней торговли — Индии, Китаю, Индонезийскому архипелагу и Австралии”⁵. В результате этой совместной деятельности на рубеже XIX-XX веков сложилась целая империалистическо-сионистская сеть, охватывающая практически весь мир.

Россия, сама оказавшаяся жертвой сионизма, одновременно стала передаточной инстанцией его влияния на Восток. Недаром в начале XX века под эгидой еврейской буржуазии возникают Русско-Китайский, а затем и Русско-Азиатский банки. Оба эти предприятия находились в теснейшем контакте с правительственным аппаратом, да и отдельные представители царской верхушки играли достаточно красноречивую роль. Один из крупнейших масонов России, министр финансов, а позднее премьер-министр С.Ю.Витте, руками ненормальной профессорши Лохтиной “открывший” для императорской семьи Распутина, не без оснований подозревался в связях с сионистами, в частности, с международными банкирами Ротшильдами и Мендельсонами. Отражая интересы сионистского капитала, он проложил Китайско-Восточную железную дорогу, вдоль ко-

3 Там же, стр. 11

5 N.Sokolov. History of Zionism, vol.II, p.222; Ю.Иванов. Осторожно — сионизм! М., 1971, стр.33

К тому же поколению, что и Витте, принадлежал один из первых российских сионистов, впоследствии уехавший в Китай, — доктор А.И.Кауфман. Интересно, что он более тридцати лет, с 1912 по 1945 гг., стоял во главе еврейских общин в Китае. Когда наша армия освобождала Маньчжурию от японцев, она арестовала этого ретивого эмигранта, так что до своей следующей эмиграции он пробыл в заключении, а затем выпустил в Израиле книжку “Лагерный врач. Шестнадцать лет в Советском Союзе”². В то самое время, когда он процветал среди го-миньдановцев и, возможно, японцев, будущий израильский министр иностранных дел Абба Эбан служил в британской разведке, вербуя шпионов для “специальных и опасных акций” на Дальнем Востоке³. Он мог бы, наверное, рассказать немало любопытного о докторе Кауфмане, но эти сведения нам пока недоступны.

Итак, к рубежу веков в Китае, помимо Кайфэнской общины, сложились еще еврейские колонии в Шанхае и Маньчжурии. В связи с этим тогда довольно живо обсуждался вопрос о том, сколько же всего евреев имеется в этой стране. Например, атташе китайской миссии в Берлине сказал А.Кацу, что “ныне в его отечестве насчитывается не менее полумиллиона евреев... Один английский еврей, капитан корабля, крейсировавшего вдоль северных китайских берегов, ...сообщил даже, что он наткнулся на большой город, населенный исключительно евреями, которых насчитывается там до миллиона”⁴. И, наконец, совершенно сенсационную корреспонденцию опубликовала 3 августа 1900г. австрийская газета “Ди вельт”, основываясь на интервью, которое аргентинский сионист Я.Ли-ховицкий взял у одного китайского дипломата. Вот краткое изложение этой корреспонденции:

— Достоверно не могу сказать, но если христиан насчитывают в Китае до 5 миллионов, то евреев можно насчитать до 40, а может быть даже более миллионов (???), так как целые города заселены исключительно евреями. Например, могу указать на город Амой, в котором считают 80.000 еврейских жителей...”¹.

Взволнованная этими данными, газета “Русский листок” акцентирует внимание на том, что 40 миллионов — это около 10% тогдашнего населения Китая, подвергает такое число известному сомнению, но считает, что “20 миллионов есть цифра более чем вероятная”². А.Кац тоже сомневается в некоторых выводах Конг-И-Лонга и не без оснований утверждает: “Тем не менее его предположение о существовании более 40 миллионов евреев в Китае можно считать правдоподобным, имея в виду, что по статистике человеческое население в сто лет удваивается... Если за два с половиной века до начала христианской эры в Китай переселилось даже небольшое число евреев, то их потомство в настоящее время может образовать многомиллионное население”³.

Еврейские авторы обычно сводят число своих соплеменников в Китае к минимуму; эксперты-неевреи поступают наоборот. Давно известно, что еврейское руководство не допускает точного подсчета еврейского населения чужими⁴. А между тем “международные евреи и их пособники... на самом деле многочисленнее, чем это кажется легкомысленной массе

1 Цит. по: А.Кац, указ. соч., стр.34-36

Определенную роль в подготовке сионистского влияния на Китай сыграли лжехристианский орден тамплиеров и его преемники масоны, которые тоже стремились восстановить “храм царя Соломона” После того, как в XV веке мировой синедрион вместе с остатками разбитых тамплиеров переселился в Шотландию, Великобритания, по словам русского публициста начала XX века, “достигла звания владычицы морей и мирового богатства”. Отсюда синедрион “покрыл Сетью масонских лож всю Европу и все ее мировые колонии”, включая Китай, хотя последний, строго" говоря, был не колонией, а полуколонией. В том же начале XX века газета “Земщина” писала, что в Китае существует 18 ответвлений одной только Английской великой масонской ложи².

Со свойственной им хитростью, масоны и гальванизированные тамплиеры выступали на Востоке под видом благотворителей, например, борцов против алкоголизма. “В Индии, — сообщал в 1902г. журнал “Мир Божий”, — орден тамплиеров имеет две ложи с 3.900 членами, он распространился уже в Аравии, в Палестине и в Китае”. Далее журнал отмечает, что начиная с XIX века главным “национальным злом для Китая является не пьянство, а курение опиума”³, навязанное в первую очередь англичанами. И все-таки мнимые борцы за гуманизм и трезвость продолжали проникать в эту страну. Не изменили масоны своей тактике и в настоящее время, разве что теперь они больше говорят о борьбе против СПИДа, о чем еще будет сказано ниже.

После краха в 1912г. монархии и образования республики Китай стал ареной противоборства различных местных милитаристов, а в 1927-1949 гг. находился под властью “национальной партии” (гоминьдан). В северном Китае продолжалось русско-японское соперничество, причем некоторые из находившихся там евреев вступали в союз с белогвардейцами. Так, “В.С.Слуцкий, офицер семеновских войск, остался при атамане Семенове после расформирования недолго просуществовавшей в Чите еврейской роты. Он перешел на хозяйственную должность, продолжал служить и дослужился до подполковника... Коммерческие дела Слуцкого невольно сталкивали его с различными людьми; некоторые из них ставили ему в вину, что, будучи евреем, он считал себя настоящим семе-новцем и был предан атаману”⁴. Даже в 40-х годах в Китае по-прежнему существовал белоэмигрантский Антикоммунистический комитет, в котором участвовали евреи. Они не подлежали военному призыву, но были обязаны вносить денежные взносы в Комитет. Еврейская колония Циндао, например, была обложена данью в 5 000 долларов⁵.

В 10-20-х годах еврейские предприниматели играли немалую роль в экономической жизни Китая. С 1931г., когда японцы захватили Маньчжурию и стали угрожать всей стране, евреи частично свернули свои инвестиции, начали уезжать за границу¹, но иногда ограничивались переездами из одной провинции в другую. Это проявилось и в сфере культуры, что видно на примере фельетонистки Ю.Крузенштерн-Петерец, которая в начале 30-х годов переехала из Харбина в Шанхай. В Харбине она сотрудничала в газете “Гун-бао”, издававшейся на русском языке, в Шанхае тоже занималась журналистикой, потом эмигрировала в США и была редактором газеты “Русская жизнь” в Сан-Франциско².

Порою такие перемещения внутри Китая приводили лишь к расширению деловой активности, о чем свидетельствует судьба “бывшего амурского журналиста” Евгения Самойловича Кауфмана. До революции он сотрудничал в газетах Томска, Иркутска, Благовещенска и Зеи-Пристань. В Харбине Е.С.Кауфман стал владельцем крупной ежедневной газеты “Рупор”, а с 1929г. сделался также директором-распорядителем журнала “Рубеж” и детского журнала “Ласточка”. Неожиданная смерть М.С.Лем-бича в Шанхае в 1932г. принесла Кауфману еще одно газетное дело. Банки, заведовавшие финансовыми операциями издательства “Заря”, пригласили Кауфмана на пост директора-распорядителя этого издательства. Так Кауфман стал самой крупной величиной в среде русскоязычных газетных издателей на Дальнем Востоке³.

О кайфэнских евреях в это время почти никто не вспоминал. Правда, в 1932г. один их американский соплеменник — д-р Браун — посетил Кайфэн, где епископ Уайт познакомил его с тамошней общиной. Из разговоров с “кайфэнцами” Браун понял, что они еще сознают себя евреями и рады встретить родственную душу из другой части света. На вопрос Брауна, в чем они нуждаются, один из них ответил: “Нам нужны школы для наших детей, где они могли бы узнать, кто они такие и почему отличаются от прочих китайцев. Мы знаем, что мы — евреи, наш народ пришел сюда много веков назад, когда-то у нас были синагога и раввин. Сейчас мы утратили все, что у нас было, но хотим, чтобы наши дети знали обычаи своих предков и шли по их стопам”⁴.

4 Цит. по: J.Preuss, op, cit., p.28

гоминьдановского Китая. Вдова Сунь Ятсена стала крупной деятельницей в маоистском Китае, где она живет и сейчас, пользуясь славой национальной героини. Нет сомнения, что она поможет международному иудаизму установить контроль тайных евреев над китайцами, когда умрет председатель Мао Цзэдун”¹.

Эти раздумья как бы подкрепляет один из самых проницательных наших наблюдателей, П.П.Владимиров, в записи от 22 февраля 1943г.: “В Вашингтоне — мадам Чан Кайши (Сун Мэйлин), которая часто выполняет роль личного представителя главы центрального правительства. Очевидно, не без ее вмешательства Рузвельт принял решение об увеличении военных поставок Китаю”². Что касается ее сестры Сун Цинлин, то она тоже по-своему наводила мосты между Китаем и мировым сионизмом, основав в КНР англоязычный журнал “Китай на стройке”, главой которого в течение 30 лет был Израиль Эпштейн. В 1982г. этот журнал опубликовал фотографию Сун Цинлин, принимающей Эпштейна у себя дома, и статью главного редактора со словами: “После падения “банды четырех” в 1976г. мы старались направить “Китай на стройке” по пути, который бы сохранил и развил атмосферу, созданную Сун Цинлин, Чжоу Эньлаем и другими”³. Об Эпштейне и Чжоу Эньлае речь еще будет ниже.

Третья группа — беженцы от нацистов. С 1933г. эмигрировали в основном квалифицированные специалисты, а к 1938-39 гг. — уже целый поток. По некоторым подсчетам, к августу 1939г. в Шанхай прибыли 20 тыс. беженцев, в большинстве своем немецкие евреи. В отличие от двух предыдущих групп эта группа была как бы транзитной⁴.

3 “China Reconstructs”, vol.XXXII, № 1, January 1982, p.5

же Кадури и другие соперничали между собой в продаже иностранного оружия китайским милитаристам. Одновременно с этим еврейские предприниматели Шанхая вкладывали капиталы в импортную и экспортную торговлю, в банковское дело, недвижимость, машиностроение, ткацкие фабрики и т.д.¹.

Долгое время большинство шанхайских евреев имело английские паспорта и довольно четко делилось на сефардов и ашкенази, но в 1928г. обе эти группы объединились под наблюдением тайной еврейско-масо-нской ложи “Бнай Брит” (“Сыны завета”), базирующейся в США и незадолго до того создавшей свой филиал в Китае. Известно, например, что в 1940г. этот филиал возглавлял английский еврей Мендель Браун². В 1929г. возникла и главная в Шанхае сионистская ассоциация — Союз сионистов-ревизионистов Китая. Она выступала против арабо-еврейской автономии, за неделимую Палестину и Великий Израиль, имела собственный печатный орган — журнал “Тагар” (“Борьба”) и молодежный филиал — Союз еврейской молодежи. Часть руководства этой ассоциации тяготела к США, а часть — к СССР, но и те, и другие не исключали террористических методов для устрашения англичан и арабов, даже собирали средства и добровольцев на эту борьбу³.

Когда в 1893г. российский генеральный консул проезжал через Шанхай, он обнаружил там только одного постоянного жителя из России — Хай-мовича, дети которого продолжали жить в Шанхае и в 30-х годах⁴. Но теперь там было много новых российских евреев, до трех тысяч. Они содержали магазины готового платья, гастрономы, кафе, рестораны и, хотя не играли ведущей роли в еврейских торговых кругах, все же были весьма значительны и по численности и по своему влиянию⁵. В 1932г. в Шанхае образовался Совет объединенных русских организаций (СОРО), в который вошли 36 различных союзов, в том числе и русская секция еврейской религиозной общины⁶. Впоследствии белоэмигрантская печать писала, что эта организация “была создана при поддержке гоминьдана и финансировалась еврейскими дельцами с целью захвата власти над русской колонией и устранения недостаточно удобного и послушного Русского эмигрантского комитета”⁷.

Большинство еврейских беженцев прибыло в Шанхай в 1939-41 гг., в основном из Германии и Австрии, меньше — из Польши, Чехословакии, Румынии и других стран⁸. Они жили в разных районах города, однако в феврале 1943г. японские власти приказали создать для евреев отдельный район, где провели годы войны около 16 тыс. беженцев, испытавших голод, болезни, нищету и репрессии⁹. Часть из них становилась легкой

1 См. Ван Циньюй, указ, соч., стр.3, 6, 7

7 “Нация”, орган Российского национального фронта, 24.XI. 1940

добычей для вражеских разведок, как еврейки, которых обрабатывал немецко-японский шпион Грутлей. Впрочем, бывали и другие случаи: например, Рихарду Зорге в Шанхае помогала немецкая еврейка Ирена Видемайер¹. Иногда еврейки выходили замуж за японцев. После поражения Японии эти женщины просили вернуть им прежнее гражданство, но далеко не всегда получали его².

В момент окончания антияпонской войны в Шанхае скопилось 27 тыс. эмигрантов из Германии и Австрии, среди которых 20 тыс. составляли евреи. Одни из них вернулись в Европу, другие уехали в США, Канаду, реже — в Австралию и Латинскую Америку. Из восточноевропейских евреев больше всего было польских — свыше 800. Основная их часть тяготела к варшавскому правительству, меньшая — к лондонскому (так называемому правительству в изгнании), но почти все они мечтали эмигрировать в США. Аналогичным образом вели себя российские евреи. Некоторые из них, желая перейти в советское гражданство, уехали в СССР, и все же в начале 1948г. в Шанхае оставалось 3,5 тыс. российских евреев, составлявших примерно треть еврейского населения города. Они жили довольно богато, к СССР относились по-разному и мечтали переселиться в другие страны, особенно в США. У них были свои организации: “Новые еврейские националисты” (500 чел.), “Либерально-демократический союз” (столько же), “Еврейская компартия” (500 чел.) и т.д. Затем они объединились в “Еврейскую национал-демократическую лигу”, но она просуществовала недолго, так как члены ее быстро разъехались³.

Еврейская община в Маньчжурии образовалась в начале века вдоль КВЖД, которая была первым серьезным предприятием российских, в том числе сибирских, евреев в Китае. Во время русско-японской войны здесь, особенно в г.Харбине, осели многие еврейские солдаты и снабженцы русской армии, способствовавшие развитию торговли в этом крае. Они основали фабрики соевого масла, мельницы и другие предприятия, участвовали в добыче угля и леса. Октябрьская революция вытолкнула в Маньчжурию многих восточноевропейских евреев, которые обосновались преимущественно в Харбине, а также в Мукдене (Фэнтяне), Дайрене (Даляне, Дальнем), Тяньцзине, Шанхае. С момента своего образования в 1902г. и до 20-х годов харбинская еврейская община достигла численности 12 тыс. человек и создала немало газет, журналов, синагог, еврейских учебных заведений, сионистских организаций. Особенно активно действовали так называемые сионисты-ревизионисты⁴. В городе было создано местное отделение получившей в наши дни в России печальную известность организации сионистских боевиков “Бейтар”⁵.

ностей. Опиум в Китай шел из Приморья, где корейцы засеивали маком огромные пространства, очищенные в Уссурийской тайге... Операциями по перевозке опиума ведали... корейцы, еврейские предприниматели и старожилы-железнодорожники. Одними из самых крупных предпринимателей были кореец Пак и некто Вульфович”¹.

В этой атмосфере в Харбине к 1903 году возникло уже более десяти торговых предприятий с еврейским капиталом и число их быстро росло. В том же году уже существовала Харбинская еврейская духовная община (ХЕДО). Тогда же была построена и первая еврейская молельня, известная во время русско-японской войны как “солдатская синагога”. В 1909 году открылась Главная синагога, в 1918 году — еще одна, Новая синагога. В городе существовали Еврейская общественная библиотека, которая к 1912 году насчитывала 13 тысяч томов. Еврейская община была первой национальной общиной, основанной в Харбине выходцами из Российской империи².

После революции в России отношения между русскими и евреями в Маньчжурии складывались не так гладко. В уже цитированной выше книге П.Балакшина говорится: “После прихода японских властей в Маньчжурию фашистский союз³ занял резко антисемитскую позицию. Если объект нападок не был евреем, то он становился масоном или жидовст-вующим”. “Жидомасон” стало наиболее ходким выражением фашистской прессы, а антисемитизм — залогом верности фашистским заветам и зна-

ком солидарности с немецкими нацистами”. По словам П.Балакшина, это якобы “вызывало самую резкую реакцию со стороны широких эмигрантских кругов”¹. В этом же духе вопрос трактуется и в статье Ю.Мельникова, в которой говорится о “презрительном, гадливом чувстве” по отношению к местным фашистам в эмигрантской среде². Такой “научный” вывод охотно цитирует в своем предисловии к книге Д.Стефана Л.П.Делюсин.

Возникновение антиеврейских настроений и “резко антисемитская позиция” партии К.В.Родзаевского ведут свой счет не от момента вторжения японской армии в Маньчжурию, имевшего место, как известно, в 1931 году. Тот же Стефан в своей книге, написанной в целом с просионистских позиций, указывает, тем не менее, что “являя собой сочетание ярого антисемитизма с антикоммунизмом и хорошей дозой русского национализма, фашизм “местного разлива” в 20-е годы ударил в голову некоторым молодым маньчжурским эмигрантам”³.

Добавим к этому, что для любого объективного наблюдателя очевидно, что для подобных настроений у оказавшихся в Китае русских людей были более чем серьезные основания. Большинству пришлось протереть глаза в ходе революции и гражданской войны. Уже в эмиграции к ним доходило достаточное количество информации о бесчинствах сионистов в Советском Союзе: акциях, направленных на уничтожение русской культуры, разграбление национального достояния России, издевательствах над Церковью, геноциде в отношении русского народа. На эту информацию накладывался личный опыт жизни в Маньчжурии вполне определенного свойства.

Дело в том, что хотя в харбинской русской колонии было несколько русских богатых семей и выделился небольшой средний класс, основная часть эмигрантов жила в крайне стесненных условиях, тысячи людей оказались в нищете. Более половины русских мужчин были безработными, женщины, чтобы кормить семью, соглашались на самую грязную работу. Дети учились просить милостыню на разных языках. На улицах попадались девочки в ситцевых платьях, торговавшие собой по повременной таксе⁴.

В то же время в 20-е годы в Харбине существовала “богатая еврейская колония, во главе которой стоял популярный доктор Кауфман, Это была колония крупных предпринимателей, концессионеров, банкиров, владельцев контор, мельниц, складов”⁵. Известен был, как уже говорилось выше, и Е.С.Кауфман — издатель харбинской газеты “Рупор”, а затем и жур-

нала “Рубеж”, который продолжал издаваться почти до конца существования в Маньчжурии русскоязычной колонии¹.

Еврейское богатство, нажитое, как правило, в ходе крушения Российской империи, вызывало естественное раздражение у русских эмигрантов, если не сказать больше. Тем более, что многие евреи вели себя откровенно вызывающе. Например, харбинский коммерсант Иосиф Каспе, который “воплощал в себе еврея-вампира, нагло жиреющего на несчастьях других”². Даже автор цитируемой книги вынужден признать, что “поведение Каспе в какой-то степени провоцировало подобные обвинения”³. В какой же именно?

Каспе перебрался в Харбин из России на рубеже веков. Он открыл часовую мастерскую, служившую одновременно комиссионным магазином. Постепенно он расширял дело и к 1918 году стал хозяином одного из богатейших на Дальнем Востоке ювелирных магазинов, в 20-е годы купил несколько кинотеатров и лучший в Харбине отель “Модерн”. К 1932 году его состояние исчислялось, по слухам, миллионами юаней.

Ювелирный магазин Каспе предлагал покупателям в числе прочих “изящных вещиц” серебро, художественную эмаль, брильянтовые ожерелья, кольца с изумрудами, пасхальные яички от Фаберже и севрский фарфор, скупавшиеся им по дешевке у советского правительства, которое реквизировало все это у прежних владельцев. Неудивительно, что в 1932 году харбинская газета “Наш путь” обвиняла его в “неправедном обогащении за счет обобранных русских страдальцев”⁴. Таких больших и маленьких каспе в Харбине было немало. Может быть, именно поэтому “эмигрантам, доведенным нищетой до отчаяния, не нужно было долго искать козлов отпущения”. Их взгляды Д.Стефан формулирует следующим образом: “Поглядите на богатых евреев! У них и магазины, и банки, и отели. Они жиреют на наш счет, а русские дети нищенствуют и торгуют собой на улицах!”⁵

Стоит ли так уж удивляться, что антисемитизм был одним из важнейших элементов программы РФП? Как пишет Стефан, “Родзаевский ревностно проповедовал черносотенную теорию “жидомасонства”. Идеологи РФП называли советскую систему “еврейским государственным капитализмом”, а партийный лозунг гласил: “Против еврейского фашизма СССР — наш российский фашизм РФП!”. Подробные родословные советских лидеров составлялись с такой же тщательностью, какую проявляли гиммлеровские специалисты. Из издания Юлиуса Штрайхера “Der Sturmer” перепечатывались карикатуры, изображавшие кремлевских лидеров с подчеркнуто еврейскими чертами лица. Особого внимания были удостоены евреи-коммунисты Троцкий (Бронштейн), Зиновьев (Апфель-баум), Каменев( Розенфельд), Каганович и Радек. ОГПУ называли “си-онистским гнездом”. О Ленине говорили как о “полуеврее”⁶.

В 1929 году в Маньчжурии насчитывалось около 15 тысяч евреев. Остальные разъехались искать лучшие возможности в других городах Китая¹. В 1931 году, накануне японского вторжения, в Харбине, Мукдене, Дайрене и иных маньчжурских городах действовали несколько синагог, филантропические, культурные, педагогические и другие еврейские организации. Постепенно, однако, они были закрыты (в особенности после 1942 года — видимо, из-за начала войны на Тихом океане), что заставило евреев уйти в подполье². Впрочем, гонения на евреев в Маньчжурии не следует преувеличивать. Достаточно вспомнить, что именно в Харбине в 1938 году вышла книга “Еврейское государство” В.Жаботинского — крупного сиониста и по совместительству поклонника Петлюры. Примерно тогда же, в конце 30-х годов, японские милитаристы, захватившие Северо-Восток Китая, вынашивали план создания еврейского государства в Маньчжурии, что помогло бы им не только воспользоваться деньгами нескольких десятков тысяч толстосумов, но и обрести дополнительный повод для нападения на наши границы, объединения еврейского мини-государства с Еврейской автономной областью (Биробиджан). Если бы этот проект осуществился, то возле русского Дальнего Востока возник бы поистине бронированный кулак Японии, Китая и международного сионистского капитала, причем в то самое время, когда с Запада на нас уже надвигались нацисты. К счастью, японцы сами испугались собственного “плана фугу”³, недаром названного по имени вкусной, но ядовитой рыбы, которой можно и отравиться.

После революции 1949г. многие евреи уехали из Китая, так как они не мыслили себе жизни без “свободного предпринимательства”. Счита-ется,например, что в конце 1953г. в стране насчитывалось около 900 еврейских иммигрантов, которые жили в Шанхае (примерно 300-400 че ловек), Харбине и Тяньцзине. Их связь с внешним миром шла в основном через Шанхай⁴. К 1958г. в Китае якобы осталось 400 евреев, а к 1972г. — всего 21: 15 в Шанхае и 6 в Харбине. К 1976 и 1979 гг. их число увеличивается до 30 человек⁵. Неужто всемирное еврейство так чутко и в то же время так осторожно отреагировало на смерть Мао Цзэдуна, арест “банды четырех” и начавшиеся в Китае реформы? Но вообще эти цифры, особенно последние, просто смехотворны для любого, кто видел реальный Китай.

5 “Encyclopedia judaica”, p. 183; Сообщение агентства “Франс-пресс” 7 февраля 1979г из Иерусалима

По осторожным оценкам специалистов, в Китае насчитывается в данный момент около 45 миллионов человек, подпадающих под действие израильского Закона о возвращении — евреев, выходцев из Кайфынь-ской¹ и прочих древних общин и членов их семей. Массовая репатриация начнется в конце декабря и в течение считанных недель должна выйти на уровень — 10000 человек в день, 5 дней в неделю... При сохранении такого темпа репатриация продлится 15-20 лет (без учета естественного прироста населения)...”. Заканчивалась данная информация пассажем, носящим, на наш взгляд, в известной степени сенсационный характер. Приведем его целиком: “Первые самолеты с репатриантами из Китая приземлятся в аэропорту им. Бен-Гуриона в символический день — 26 декабря 1993 года, когда весь мир будет отмечать 100-летие со дня рождения великого сына Кайфыньской общины — председателя Мао”².

Правда, об отношении Израиля к иммигрантам из Китая есть и информация другого рода. Например, о том, как один сотрудник израильского консульства в Пекине в связи с поступлением в посольство Израиля в КНР официальных просьб от китайских евреев выдать им разрешение на постоянное проживание в Израиле якобы сказал, что “если мы будем давать паспорт каждому, кто утверждает, что он не ест свинину, мы вызовем настоящее наводнение, в котором сами же и потонем”³.

Известно, что еще в 20-30-х годах (сначала в гоминьдане, затем в компартии Китая) активно действовали агенты Коминтерна, например, Бородин, настоящая фамилия которого была Грузенберг. “Их проникновение в китайскую освободительную армию, где они интриговали против председателя Мао Цзэдуна и завязывали связи с Советским Союзом, казалось бы, укрепляло единство коммунистического мира, но на самом деле превращало народный Китай в сателлита, которым управляли евреи из СССР. Тайные евреи, проникавшие в КПК и руководящие органы государства, действовали в том же направлении”⁴.

рейской общине. Впрочем, если приводимое нами сообщение сионистской газеты о происхождении самого Мао Цзэдуна подтвердится, то многие события предстанут в новом свете. Как бы там ни было, но на рубеже 30-40-х годов, находясь в Яньани — центре так называемых освобожденных районов, Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай окружили себя довольно большим числом американцев сомнительного или, наоборот, вполне очевидного свойства. Например, в 1936 году в Яньань прибыл в качестве журналиста Эдгар Сноу, который на многие годы стал настоящим наперсником Мао. Вместе с ним под видом врача приехал Джордж Хэйтем, носивший китайское имя Ма Хайдэ, снискавший особую благосклонность жены Мао Цзэдуна — Цзян Цин и являвшийся, как вскоре выяснилось, американским разведчиком¹.

Мои товарищи-журналисты не сомневаются, что этот гражданин Новой Зеландии получает жалованье на свой текущий счет в США. Он, по их убеждению, кадровый разведчик”².

Дальше обнаруживается, что “жена Ма Хайдэ и жена Мао Цзэдуна -подруги... Су Фи много времени проводит в гостях у Цзян Цин... Дочь Чжоу Эньлая — подруга Су Фи (жены Ма Хайдэ)”³ и т.д.

Эти наблюдения интересно дополнить данными одного из коминтер-новцев — Отто Брауна. Он называет Ма Хайдэ “сирийцем по происхождению”, не думая или сознательно умалчивая о том, что тот мог быть сирийским евреем. “Каким-то образом он встретился с (аналогичной английской журналисткой) Агнес Смэдли, и та рекомендовала его партийной организации в Шанхае, с которой давно была связана. Кроме того, она познакомила Ма Хайдэ с Эдгаром Сноу, и они вместе отправились в особый район Шэньси — Ганьсу-Нинся. Все это мне рассказала сама Агнес Смэдли”⁴.

лежали к спецслужбам. Впрочем, Браун и сам допускает следующее: “Если Эдгар Сноу являлся тайным агентом разведки США, то он снабдил своих шефов бесценной информацией”¹.

Стараясь как можно больше втереться в доверие к Мао Цзэдуну и в то же время “зацепить” его, Ма Хайдэ, Смэдли и прочие играли для Мао даже роль сводников: “Летом или осенью 1937 года в Яньань приехали Агнес Смэдли и жена Эдгара Сноу... Поскольку Смэдли с трудом объяснялась по-китайски, ей порекомендовали в качестве переводчицы некую Лили У, хорошо владевшую английским. Мао Цзэдун часто посещал обеих американок и там познакомился с Лили У. При посредничестве Агнес Смэдли они встречались в пещере Ма Хайдэ”². В конце концов это привело Мао к разводу с прежней женой и новой женитьбе — правда, не на Лили У, а на Цзян Цин.

Эти связи и симпатии, установившиеся в яньаньский период деятельности Мао, имели значение, которое на основе имеющихся у нас сведений оценить сколько-нибудь полно не представляется возможным. Но и доступные для исследователя факты многозначительны, в частности, о сионистах, которые в течение десятилетий постоянно жили в Пекине. Например, некий Риттенберг, профессор Элиоссер, Анна-Луиза Стронг, И.Эпштейн, Д.Таннебаум, Ю.Шуман и др. Эти евреи пользовались в маоистском Китае особыми благами и привилегиями. Например, Риттенберг стал цензором пекинского радиовещания на зарубежные страны; Эпштейн — редактором журналов “Китай на стройке” и “Пекинское обозрение... М.Шапиро — руководителем издательства литературы на иностранных языках... Дэвид Крук, Соломон Адлер и Франк Кое возглавили департаменты в министерствах промышленности, сельского хозяйства, внутренней и внешней торговли, окружили себя людьми, пользовавшимися их полным доверием”³.

Об Анне-Луизе Стронг предложим вниманию читателей такую “информацию к размышлению”. С 1 по 5 марта 1949 года в редакции газеты “Правда” проходило партийное собрание, на котором говорилось, что в коллективе “свила себе гнездо группа работников в составе С.Р.Герш-берга, Л.К.Бронтмана, Б.Р.Изакова, А.Э.Корнблюма, Д.Г.Косова и других, которые активно поддерживали космополитов”. Их обвинили в групповщине, националистическом уклоне, связях с руководством так называемого Еврейского антифашистского комитета. Д.Г.Косова — еще и в том, что он скрывал, что находится в родстве с американской журналисткой Анной — Луизой Стронг (Она была женой брата жены Косова). Стронг была обвинена советскими властями в шпионаже и в феврале 1949 года выслана за пределы СССР⁴.

годы об этом были предупреждены Мао Цзэдун и другие руководители КПК, которые, однако, игнорировали предостережения советской стороны¹.

Все знают о безобразных эксцессах в Китае периода “культурной революции”, но мало кому известно, что в этих эксцессах активное участие принимали упомянутые выше “пекинские американцы”: Стронг присутствовала рядом с Мао на парадах хунвэйбинов. Риттенберг стал руководителем хунвэйбиновских организаций, а Ф.Кое пытался положить начало созданию “интернациональных отрядов хунвэйбинов” из числа иммигрантов, проживавших в КНР. Супруга Эпштейна вошла в штаб хунвэйбинов, возглавлявшийся Цзян Цин, и т.п. Эти же лица выступали в тот период на митингах и различных собраниях в поддержку “культурной революции”, прославляли Мао Цзэдуна и произносили антисоветские речи.² Все эти “американские друзья” (вместе с Мао Цзэдуном, Цзян Цин, Чжоу Эньлаем, Дэн Сяопином и прочими) несомненно помогали дальнейшему сближению Китая с международным империализмом и сионизмом.

В заключение этой части нашего повествования укажем еще на одно обстоятельство: многие факты, приведенные выше, взяты из брошюры “Страницы политической биографии Мао Цзэдуна”, подготовленной в свое время в ЦК КПСС; ее публикации придавалось большое значение. Оценивались же в ней эти сведения следующим образом: “Так осуществлялось проникновение американцев в руководящие органы КНР”³. Только ли американское это было проникновение? И о таком проникновении в руководящие органы только ли КНР надо было беспокоиться, дорогие товарищи?